«Раньше я думал, что реанимация – это место, где люди умирают. Но однажды врачи вытащили меня с того света и поставили на ноги. Тогда я понял, что всё совсем наоборот. За этой дверью спасают жизни», — сказал мне как-то человек в больничном коридоре.
Отделение интенсивной терапии и реанимации в Перевозской центральной районной больнице открыто 1 февраля 1994 года. Первым заведующим отделением интенсивной терапии и реанимации был Александр Иванович Лашманов, позже – Жанна Станиславовна Краева. Всегда на помощь коллегам приходил ещё один врач анестезиолог-реаниматолог Николай Евгеньевич Остаёнков. И все 25 лет здесь, действительно, каждый день возвращают людей к жизни. Хотя сам коллектив вряд ли считает свою работу какой-то особенной, и уж тем более героической. Говорят, что просто стараются хорошо делать доверенное им дело. Но зато никто лучше них не знает, насколько хрупкой бывает человеческая жизнь.
Больных с простыми диагнозами в реанимации нет. Сюда попадают с инфарктами и инсультами, ожогами, обморожениями и отравлениями, после аварий и операций. Словом, в опасном для жизни, а порой и критическом состоянии. Возраст пациентов – от нескольких дней до 90 с лишним лет. Серьёзные патологии означают, что они должны постоянно находиться под пристальным присмотром.
— Мы действуем по отработанному алгоритму. Каждый знает, где должен находиться и чем заниматься в экстренной ситуации. Иначе нельзя, — говорит врач анестезиолог-реаниматолог Ирина Приказнова.
Ирина Анатольевна заведует палатой интенсивной терапии с 2005 года. Именно она назначает лечение и следит за состоянием пациентов. Медперсонал несёт круглосуточную вахту. Медсёстры весь день крутятся как белки в колесе. То меняют капельницы, то берут анализы, записывают показания медицинских аппаратов, заполняют документы. Когда больному необходимо, скажем, изменить положение, поменять или поправить постель, провести гигиенические процедуры, на помощь приходят санитарки.
Коллектив ПИТ Перевозской ЦРБ: (верхний ряд) Н.В. Дерябина, А.Н. Крюкова, Н.В. Воронова, С.А. Волкова; (нижний ряд) Н.А. Купцова, Е.И. Ключникова, И.А. Приказнова, Т.П. Костянова
«Спасибо, что живой» – часто слышат сотрудники ПИТ в свой адрес от благодарных пациентов и готовы отвечать им тем же.
Три койки в реанимации почти никогда не пустуют. К затишью, наоборот, отношение настороженное. Как правило, затишье случается перед бурей. Знай, если сейчас всё спокойно, то через день-два жди одно происшествие за другим.
…В палате повсюду провода, датчики, трубки. Приборы подмигивают цветными лампочками, отсчитывают сердечный ритм, сигналят о давлении. Аппарат ИВЛ нагнетает в лёгкие воздух. Кровотоку помогает капельница, без неё давление упадёт, наступит остановка сердца. Прикроватные мониторы знают всё о больном, находящемся между жизнью и смертью. Но в любое мгновение это неустойчивое равновесие может пошатнуться. Никто не знает одного: в какую сторону склонится чаша весов. Чудес не бывает. Здесь это знают прекрасно. Каждая спасённая жизнь – никакая не случайность, а совокупность профессионализма медиков, желания жить самого пациента, возможностей его организма и доля везения. И за каждую жизнь врачи борются с полной самоотдачей, помогают человеку не переступить ту черту, возврата из-за которой нет.
— У нас не особенных случаев не бывает, — утверждает завотделением. – Конечно, запоминаются случаи успешной реанимации, когда удаётся вывести человека из состояния клинической смерти, действительно оживить. Вместе с тем с каждым больным мы умираем сами.
Иногда очень хочется поставить этот конвейер на паузу. Но такой опции у врачей, увы, нет. Если иногда и удаётся остановиться, отдышаться, выдохнуть, то ненадолго. Потому что поступил очередной тяжёлый пациент. И опять сумасшедшая спешка. И опять нужно сделать всё, что от тебя зависит. А счёт идёт на минуты. Потому что цена заминки может быть чудовищной. Потому что следом могут привезти другого пациента, которого тоже надо будет спасать. Прямо сейчас. Без промедления. Потому что работа такая.
Елена Михеева
Мы в соцсетях
