Таисье Михайловне Болдовой 89 лет. Она давно на заслуженном отдыхе, но перевозцы постарше могут помнить ее по работе в Госбанке, где она прослужила больше трех десятилетий, – сначала экономистом, потом заместителем управляющего. В свои годы она большой оптимист, несмотря на многочисленные болезни, и по-настоящему ценит то, чем наполнена сейчас ее жизнь, – от поддержки близких до привычных материальных благ. Она знает, чего всё это стоит, ведь когда-то не имела ни того, ни другого: статус, с которым вынуждено жить ее поколение – «дети войны», объясняет многое.
– Я была совсем маленькая, когда началась Великая Отечественная, но до сих пор не отпускают те воспоминания. Так или иначе война коснулась каждого: лишила родных, забрала полноценное детство, принесла голод и великие страдания, – с болью говорит Таисья Михайловна. – Война гремела где-то далеко, не довелось мне, к счастью, прятаться от бомбежек или сидеть в окопе, но то, что происходило вокруг, наложило свой горький отпечаток на всю жизнь…
Детство нашей героини прошло в селе Шерстино Гагинского района, а растили девочку в силу разных причин дед и бабушка. 1941 год запомнился ей не только началом войны. В этот год умер дедушка, и ребенок впервые увидел на похоронах свою маму. Как бы ни рвалось сердце, но забрать дочку с собой женщина не могла: дома в Сергаче едва получалось прокормить еще троих деток. Тая с бабушкой вроде не голодали, но и сытыми не были, травяных лепёшек поесть пришлось. «В колхозе давали конопляное семя, мы шиповник сушили. Все это перемалывали, добавляли горсть муки и пекли хлеб. Зато как же вкусно было! А карамельку «Вишенка», которой меня однажды угостили, до сих пор помню, – с улыбкой рассказывает пенсионерка. – Хвалилась этим богатством всем! Это было самое настоящее детское счастье».
Мужчин в войну в селе почти не осталось: все уходили на фронт. Возвращались многие покалеченными, а почтальоны часто раздавали скорбные конверты. До сих пор в глазах Таисьи Михайловны – упавшая на землю односельчанка, получившая похоронку на второго сына, и рядом – разлившееся из дойницы молоко… Личные потери тоже не обошли ее стороной: своего крестного Григория Васильевича 7-летняя девочка видела в последний раз в том же проклятом 41-м и запомнила веселым мальчишкой. Он только окончил школу, хотел поступать в институт. Погиб в первые дни войны…
Даже самым маленьким ребятишкам в ту пору было не до забав. Сначала – дела, и только потом игры в «углы», в салки. Помнит Таисья Михайловна, как хотелось ей куклу: нашла у бабушки припрятанные лоскутки, думала из них смастерить. Но игрушки не получилось: каждая тряпочка была на учете и припасена на заплатки. Взрослые работали с утра до ночи (в колхозе, на сельском пенькозаводе) и дети должны были трудиться, не обращая внимания на возраст. Уже в 6 лет Тая мыла во всем доме полы, носила в ведре воду из Пьяны и вязанки травы для скотины. Даже за дровами в лес посылали таких малышей. Сейчас и представить такое невозможно, но война всех уравняла, и даже детская сила использовалась повсеместно, например, для сбора хлебных колосков и зернышек – лозунг «Всё для фронта, всё для Победы» был законом для каждого.
Только после войны, пятиклассницей, родители забрали Таисью в семью: три сестренки, брат, мама и папа наконец воссоединились. Их отец не был на фронте, как ценный специалист он оставался в тылу и всю войну проработал в железнодорожном депо, восстанавливая разбомбленные немцами составы…
– С этими воспоминаниями я живу весь свой век, – вздыхает Таисья Михайловна. – Они не дают мне покоя, они тревожат душу. И я не желаю, чтоб кто-то столкнулся с подобными вещами. Хорошо мы сейчас живем или плохо – можно судить по военному прошлому страны. К сожалению, сегодня тоже гремят взрывы, идут бои, страдают люди. Но я и нынче так же свято верю в силу нашего Отечества и в нашу Победу, как и тогда, в 40-х.
Елена Страхова
Мы в соцсетях
