Наша жизнь будто кардиограмма: успехи и подъемы на высокие пики, провалы, падения и разочарования. Что-то хочется перечеркнуть и забыть, другое – наоборот запомнить в мелких деталях и даже рассказать еще кому-то. Именно желание поделиться своими чувствами, мыслями рождает (далеко не у всех, конечно) то, что потом называют творчеством – прекрасные картины, великолепную музыку, захватывающие романы.
Как говорит наша сегодняшняя героиня, она, конечно, не собирается состязаться с профессионалами в мире искусства, но потребность высказать то, что переполняет душу, хотя бы бумаге, появилась давно, идет с ней по жизни и является особенным притягательным миром, погрузиться в который волнительно и приятно. Знакомьтесь: жительница Вельдеманова, заведующая методическим отделом Перевозской центральной библиотеки Наталья Волкова.
– Стихи я пишу лет с 11, – рассказывает Наталья Николаевна. – Причина банальна: случилась первая любовь, и в стихи вылились все переживания. В то же время начала вести дневник. Там было не только о любви. Очень хотелось запечатлеть события из жизни близких, любимых людей, которые, к сожалению, покидали этот мир. Так стали складываться миниатюры и небольшие повествования. И сейчас время от времени фиксирую хронологию событий, которые оставляют какой-либо след в жизни. А стихи посвящаю тем, кто особо дорог: дети, мама, друзья. Но часто они об этом не подозревают…
Семья в жизни каждого из нас играет ключевую роль. Это самое близкое и дорогое. Наталья Николаевна тоже очень привязана к своим родным. С мужем они в январе отметят 30-летие совместной жизни, а фактически знают друг друга гораздо больше: они жили по соседству, вместе ходили в детский сад и школу. Взрослые сын и дочь – лучшее их продолжение. По признанию мамы этого семейства, любовь, уважение, поддержка и бережное отношение – то самое бесценное, чем наполняют эти родные люди ее сердце.
Как и всем, Наталье Волковой катастрофически не хватает времени. А на творчество – тем более. Огромную его часть забирает, разумеется, работа. Сегодня это – библиотека, а до этого она, педагог по образованию, 18 лет отдала родной Вельдемановской школе, где успела побывать и учителем, и завучем, и директором; еще 8 лет посвящены административной работе на ФОКе. Сейчас творить приходится не только от душевных порывов, но и по долгу службы. Рабочие статьи, материалы для конкурсов, разработки к семинарам, подготовленные в окружении библиотечных книжных стеллажей, не растворяются в непрерывном будничном потоке. Что-то берется на заметку и наталкивает на новые сюжеты для личных будущих произведений. И конечно, среди книг хочется много читать.
– Читаю! Люблю! Восхищаюсь и наслаждаюсь! – искренне признается Наталья Николаевна. – Я безнадежный поклонник классики. Обожаю Достоевского, восхищаюсь письмом Льва Толстого, люблю Гончарова, перечитываю Гоголя, Куприна. Нельзя не любить Пушкина, Лермонтова, Есенина, Тютчева… Самой мне проще писать прозу – тут только перекладываешь мысли на бумагу. А для стихов не всегда удается подобрать удачную рифму. Но главное все же – найти время записать то, что витает в сознании.
Наверное, от этого банального недостатка времени творений у нашей героини не так много. Меж тем эти произведения – об обычной жизни, о родном крае, о лично пережитом – очень тонкие, наполненные глубоким смыслом, заставляющие думать о серьезных вечных вещах. Небольшие рассказы или стихотворения помогают и самому автору справляться с эмоциональными перегрузками, выплескивать в строчки свои радости и печали, просто помогают жить и даже где-то одерживать победу над самой собой.
– Для меня такой победой является, например, участие в каких-либо литературных конкурсах, – говорит Наталья Николаевна. – Даже тот факт, что работа принята к рассмотрению, уже много значит, а уж если она попадает в лонг-лист или отмечается в десятке лучших из сотен, – это успех. И, несмотря на то, что я пишу все-таки в большей степени просто для себя, приятно видеть оценку своего труда.
Для каждого пишущего человека очень важно, чтобы желание сочинять присутствовало постоянно. Нашу землячку муза покидать не собирается и лишь одаривает творческими идеями. Говоря о задумках, Наталья Волкова поделилась: «Хотелось бы больше писать: о том, как дороги мне люди, которые меня окружают, о глубоких эмоциональных переживаниях, и очень хочется сохранить в своих повествованиях историческую память о предках, о селе. Может быть, когда-нибудь все это получится осуществить».
Елена Страхова
Грузди
Вьюга-завируха. Кутаюсь в теплую мамину шаль, обнимаю чашку горячего, источающего аромат бергамота чая. Зима вступила в свои права, старые оконные рамы совсем не держат тепло. Думаю о …, нет, не о лете. Я люблю и жду осень.
Жизнь крутится колесом, стучит, гремит, швыряет и бьёт по слабому организму. Проблемы, болячки, стрессы… Когда же осень? Где ты, мой воскресный день?
Мне нельзя быть на солнце, сижу дома, маюсь от жары и считаю дни до любимого сезона. И вот по селу прошел слух: «Грибы пошли». Ах, только бы не прозевать, успеть хватнуть глоток целебной энергии, дабы не застыть в наступающую зиму. Необъяснимое чувство охватывает перед каждым походом в лес. Как на свидание с любимым – трепет, волнение, тихая радость, жажда неминуемого удовольствия. Всё создает приятное смятение в душе, и ты готов, ах, если б были крылья, на крыльях лететь к желаемому.
Натягиваю резиновые сапоги, укрываю голову беленьким, в мелкий голубой цветок платочком, накидываю на плечи старую камуфлированную куртку, корзину в руки – и в путь. Меня ждет мое место. Поляна с настоящими груздями. С десяток лет назад обнаружила я место будущих своих свиданий в небольшой балке, куда в летнюю пору бегали мы за крепенькими красноголовиками да пузатыми боровичками.
Приходит осень, и я неизменно отправляюсь в лес. Брожу старыми тропами. Обнимаю деревья, прижимаюсь щекой к теплой коре. Вдыхаю аромат переспелых трав, ядреный запах лесного ореха и прелого листа. По склонам балки в изобилии попадаются осиновые или таловые, как у нас их называют, грузди с розоватой гармошкой под белой шляпкой. Белые, чумазые, с засыпанными комьями жирного чернозема и истлевшими осиновыми листьями воронками, на разломе они выделяют густые капли млечного сока, который портит весь вкус этого популярного в местных лесах гриба. Сопливые халуи, или кулачки в местном просторечье, тут и там высовывают из-под земли любопытные головки. Под блестящими от влажной травы сапогами ломаютя хрупкие тонконогие сыроежки. В предвкушении приготовления по бабушкиному рецепту незатейливого деревенского блюда – мурцовки из соленых груздей, помидора, лука да ядреного огурца, щедро политой душистым растительным маслом, довольная, улыбающаяся всему миру, медленно шагаю по кромке оврага в направлении дома… До края лесочка остается совсем немного, решаюсь спуститься на дно оврага. Там, в густых непролазных зарослях, прячется ручей, невидимый сверху. Перед моим взором выступает береза: большущая, старая, с корявым наростом чаги на теле. Под ней сухо, земля устлана золотыми листиками, ветви почти не пускают сюда солнечный свет. Мне здесь хорошо. Пройти мимо невозможно, хочу поздороваться. Омою заодно чумазые руки ледяной водицей.
Цепляясь за кусты, спускаюсь вниз и … не верю глазам своим! Прямо под ногами рассыпаны желтые блестящие шляпки груздей – настоящих, источающих крепкий неповторимый аромат, золотистых, с мохнатыми краями грибов. Скользкие, чистенькие, слегка желтоватые, почти белые, жмутся они друг к другу парами-тройками, прячутся на мокрых кочках у ручья, под ветками валежника. «От радости дыханье спёрло», как сказал поэт. Наклоняюсь над семейкой, бережно снимаю со шляпок опавшие березовые листья – да, это они, настоящие жёлтые грузди.
Грибы так свежи, хороши, что хочется чмокнуть их во влажный прохладный затылок. Я, наверное, смешно смотрюсь со стороны: эдакая дама в резиках, нежно улыбающаяся светлой счастливой улыбкой грибам… Грузди-малыши размером с небольшое куриное яйцо, взрослые диаметром с приличную кастрюлю, и ни один червь не посмел посягнуть на такую красоту. Я тоже не посмела. Присела на корягу у ручья и долго любовалась находкой. Умиротворение, покой и тишина. Снова хочется жить. Да, необъяснимо. То ли божество какое невидимое поднимает дух твой, то ли это и есть волшебная сила природы. Неважно, главное – снова хочется жить.
Моя Родина
Расползался рассвет полоской
По земле родной Перевозской,
По лугам, что за речкой Пьяной,
Там село моё – Вельдеманово.
Утро. Будит заря деревню,
Обнимает лучами землю,
Стелет белый туман над прудом,
Греет старый, в морщинах, дом.
Возле дома – скамья под окном,
Точно та же, что в детстве моем,
И всё тот подорожник растет
У знакомых до боли ворот.
Здесь родные мои, семья,
Люди близкие сердцу, друзья.
Вот и солнце над миром взошло.
Здравствуй, солнце! Здравствуй, село!
Здесь, в селе, родилась я, росла,
В первый класс старой школы пошла.
Грустно смотрит мне вслед окно
Этой школы пустой давно.
И не та теперь детвора,
И село зовется «дыра».
Я ж люблю тебя, край дорогой,
Всею русской простой душой.
Синь небес, мурава придорожная,
Поле, травы, росы горошины,
Вод хрусталь и трель соловья –
Это ты, сторонка моя!
Дым костра и запах земли,
Ширь полей и лугов твоих,
Разноцветной кусты смородины –
Это ты, моя малая родина!
И какая ни будь беда,
Я с тобой буду всегда.
Ты навек для меня одна,
Моя жизнь и судьба – моя Родина!
***
Ночь. Ветерок в окне
Весны аромат принес.
И снова грустно немножко.
Я плачу уже без слёз.
Не думала. Просто влюбилась.
И в омут с головой.
Всё вдребезги разбилось:
И гордость, и честь, и покой.
Я обо всем забывала,
С тобой оказавшись вновь.
Черемуха робко скрывала
Грешную нашу любовь.
Омут тянул, а однажды
Ты прошептал: «Всё пройдет,
И отношения наши
Время резинкой сотрет».
Крик разорвал бы душу,
Но сердца приказ – молчать,
Чтоб тайну двоих не нарушить.
Но как дальше жить? Чем дышать?
Время не лечит, я знаю.
Мертвых не воскресить.
Я существую, страдаю
И не пытаюсь жить.
Дождь, и в душе ненастье,
Остались шипы от роз.
Вчера задыхалась от счастья,
Теперь задыхаюсь от слёз.
Мы в соцсетях
