– У каждого своя судьба: если написано на роду, то гибель свою не обойдешь и не объедешь, будь ты хоть в мирной жизни, хоть на войне сражайся, – уверен наш земляк, майор МВД в отставке, участник боевых действий в Афганистане В.В. Белов. – Мне посчастливилось живым вернуться из афганской мясорубки, а за время моей службы сразу двое друзей погибли здесь, на гражданке. Ничего не поделаешь…

В.В. Белов

С армейской поры Владимира Белова пролетело уже 40 лет. Целая жизнь! Но, увы, даже война забывается. Хотя, может быть, это только кажется? Ведь солдаты не любят вспоминать о своих сражениях… И все-таки, возвращаясь на четыре десятилетия назад, память проносит перед глазами Владимира Васильевича те самые недобрые горы, ленты серпантина между скалами, его танковый экипаж и бесконечные обстрелы, к которым, как ни странно, человек тоже привыкает.

Время первых

Отдавать долг Родине он отправился в одну из прибалтийских учебок в октябре 1979-го. Двумя месяцами позже, в декабре, на заседании Политбюро СССР будет принято решение о вводе советских войск в Афганистан. Предполагалось, что они станут гарнизонами и возьмут под охрану важные промышленные и другие объекты, высвободив тем самым части афганской армии для активных действий против отрядов оппозиции, а также против возможного внешнего вмешательства. На деле получилось всё иначе…

– У нас был ускоренный выпуск, – вспоминает ветеран, – нам даже не дали доучиться положенные полгода, потому что мы должны были заменить тех, кто самыми первыми рейсами улетел в Афган. У них подходил дембель. Военная кампания там только разворачивалась, поэтому никто из нас не представлял себе, что это такое. Рапорты об отправке в Афганистан охотно писали сами, геройствовали по молодости. Родители в Ревезени тоже не волновались: никакой информации у советского населения о той войне не было. Так, моя армия с марта 1980-го переместилась в афганскую Долину змей, кишлак Пули-Хумри. В том местечке действительно невероятное множество змей и скорпионов. Здесь базировалась наша военная часть. А жили мы в Нахрине, где размещались танковая рота, рота пехоты и взвод обеспечения.

Тогда на чужой земле очень ощущалось, что прибывший туда «ограниченный контингент» прислан из многонационального Советского Союза. К примеру, в роте, где служил наш земляк, были представители сразу 48 национальностей! Поэтому проблем с переводчиками для общения с местным населением не возникало: таджики и узбеки прекрасно выступали в этой роли. А сотрудничали с афганскими военными плотно: они, помимо непосредственного участия в боевых операциях, посвящали в особенности здешнего климата и рельефа.

Трудности быта

Первопроходцам всегда сложно: еще не отлажено оснащение армии самым необходимым, и постигать правила существования в субтропиках солдатам приходилось на личных ошибках. Но было у них и небольшое преимущество перед моджахедами: последние в начале 80-х имели достаточно слабое вооружение, так как снабжение американским оружием еще не было поставлено на поток.

Жили наши военнослужащие в землянках. Настоящим испытанием для ребят в быту стали нашествия бельевых вшей. От их укусов нередко тело расчесывали до костей. Было много случаев госпитализации с тропической лихорадкой. А желтухой переболели практически все – в условиях жары пить хотелось постоянно, и для этого использовали неочищенную воду из горных речек. Кроме жажды, мучил еще и голод. Питание у солдат было далеко не разнообразным да и, честно сказать, недостаточным. «Спасал сухпаёк, – рассказывает Владимир Васильевич. – И то тушёнку видели только офицеры, простым солдатам выдавали скумбрию в томатном соусе. Вернувшись из армии, я еще долго не мог смотреть на эти консервы и каши».

Не баловали в то время солдат и культурно-массовыми мероприятиями. Редко-редко приезжала передвижка с каким-нибудь фильмом. Не до развлечений было.

Экипаж машины боевой

Боец Белов службу нёс на Т-55 и Т-62, где выполнял функции наводчика орудия. Задачей танковой роты была охрана армейских складов, мостов, трубопровода, по которому из России перекачивался керосин для вертолетов, а также поддержка огневой мощью пехоты, выходившей на зачистки кишлаков от бандитов. «Конечно, за сутки очень устаешь в танке, – рассказывает пенсионер, – день проходит на операциях, ночь – в охране. Сон, без преувеличения, сражает наповал, и уснуть можно хоть стоя, хоть под разрывы снарядов». Тяжело в танке, но сколько раз его броня защищала бойцов от пуль, спасала от неминуемой гибели, а рабочий двигатель согревал в зимние холода!

На обстрелы на войне очень скоро перестаешь обращать внимание. Даже к гибели товарищей начинаешь относиться более спокойно. А смерти нашему «афганцу» довелось видеть немало. Погиб командир его танка, двое друзей – механик и водитель из другой боевой машины отправились на Родину в цинковых гробах, много ребят полегло из пехоты… Владимир Васильевич объясняет это тем, что в 80-81 годах у наших войск еще не было достаточного опыта ведения боя в горных условиях. И, кроме того, много солдат погибало по своей глупости, неоправданному лихачеству. Да и факты дедовщины еще присутствовали в частях. В памяти ветерана запечатлелся случай, когда молодой военнослужащий, не выдержав неуставных отношений, расстрелял весь свой танковый экипаж. На войне всякое случается…

Военных операций, мелких и крупных, в которых пришлось участвовать В.В. Белову за полтора года в Афгане, накопилось предостаточно. Но в то время орденов за боевые заслуги никто из его окружения не получил. Лишь несколько солдат и офицеров были награждены. Посмертно.

Пора домой!

В октябре 1981-го в танковую роту пришло молодое пополнение. Новой смене дембеля передали уже родные боевые машины и распрощались с Пули-Хумри. Сказать, что те 20-летние мальчишки были отчаянно рады, что улетают в Союз, ничего не сказать. Выжили. Уходили с войны. «Полное осознание того, что действительно там была война, пришло, пожалуй, только дома, – признается ветеран. – Потом долго еще снилось, что снова в Афгане. Военные фильмы смотреть не хотелось. Сейчас, конечно, уже отпустило. Но до сих пор возникают мысли: зачем мы там были, зачем столько людей положили?»…

Долгое время Владимир Васильевич проработал в милиции и на пенсию ушел в звании майора. Сегодня посвящает себя домашним делам и бытовым заботам.

Елена Страхова