В феврале в нашей стране широко отмечалась дата – 30 лет с того дня, как советские солдаты покинули Афганистан. Дата скорбная – сколько жизней наших парней забрала та война; дата, позволившая три десятилетия назад людям в СССР выдохнуть спокойно: наконец-то этот ужас закончился; дата, разделившая судьбы многих наших соотечественников на до и после. Своими сыновьями, отправленными на урегулирование интернационального конфликта, поделилась и Перевозская земля. Для 25 наших земляков сегодня война в Афганистане – факт личной биографии. По их воспоминаниям уже пишется история страны.

Ветеран войны в Афганистане В.Г. Николаев

Работа воевать

Конечно, они прекрасно осознавали, куда и зачем посылает их Родина: к 1986 году нехорошая слава про Афганистан холодила сердца всех советских отцов и матерей ребят призывного возраста. Они же, кадровые офицеры, картину военных действий в той чужой стране представляли куда более ясно, нежели среднестатистические граждане нашего государства. К этому времени за плечами Владимира Николаева была Самаркандская школа прапорщиков, служба в Венгрии, Чехословакии, Германии, была и семья – жена и двое детей. В Афганистан он отправился не 18-летним юнцом, а человеком, уже кое-что понимающим в армейской службе. Это во многом его и спасло, как много позже он скажет. А пока очередная зарубежная командировка, которая затянется более чем на два года, воспринималась просто работой.

Идут из Пакистана караваны…

После подготовки в Мулинском батальоне связи новое пополнение служащих для помощи братскому афганскому народу погрузилось в самолет, который брал курс на Ташкент. Дальше следовала неродная и наводящая тревогу топонимика – Кабул и Лашкаргах. Точкой базирования для 6-го батальона спецназа ВДВ была выбрана провинция Гильменд. Здесь перед советскими войсками стояла задача не пропустить наркоторговцев из Ирана и Пакистана в Афганистан. Фактически – выжить на передовой. Такова уж специфика этих войск: спецназ ВДВ всегда впереди. И «никто, кроме нас» – не просто слова.

— Получив с помощью собственной разведки и местной милиции информацию о том, по какой именно тропе пойдет караван, мы минировали его путь, загоняя бандитов, как в ловушку, в ущелье или каньон, и там уничтожали, — ворошит нестираемые в памяти далекие события Владимир Григорьевич. – Взрывалась техника, гибли люди. Изъятая наркота сжигалась. Численность таких банд противника обычно колебалась от 150 до 300 человек. Против них выдвигался наш отряд из 22 советских бойцов. И, несмотря на такой перевес в силах, мы их громили! Поэтому душманы так боялись шурави! Хотя моджахеды – тоже хорошие воины: они всю жизнь воюют и оснащены лучшим оружием – нашим и американским…

Особенности национального быта

В Афганистане всё иначе, всё отличается от привычного нам. Весь образ жизни здесь во многом подчинен особенностям климата. Еще бы: в полдень на солнце можно сварить яйцо, а ночью в горах всё покрывается льдом. В таких условиях новичку в одиночку просто не выжить. Прошедший эту школу наш земляк В.Г. Николаев рассказывает, что к вновь прибывшим солдатам обязательно прикреплялся инструктор, который подсказывал, что можно есть, а что нельзя, как нужно пить и почему запрещается облизывать губы. Целой наукой было освоить правила общения с местным населением, на себе прочувствовать, почему нельзя тереть глаза (обязательно попадет песок, и воспаления не избежать), и научиться охлаждать воду в пустыне почти до ледяного состояния. Здешнему дождю, который, как мы привыкли, должен бы принести свежесть, тоже далеко не всегда рады: он обрушивается грязевым ливнем, смешивая в себе потоки небесной влаги с мелкой пылью, поднятой особенным афганским ветром. Витаминов тоже катастрофически не хватало – большое количество продуктов солдаты видели в порошках, а фруктами на местных рынках удавалось разжиться нечасто. Именно поэтому у русских крошились и выпадали зубы. Все это, конечно, мелочи, но без знания их новобранцев под пули не отправляли. Хотя понятно, что обстрелы могли начаться без предупреждения. Но (еще одна особенность), как правило, вечером – после молитвы.

 

Когда же вода?

В первые бои прапорщик Николаев ходил радистом. А радист на войне, как и санитар, на вес золота. Его бог сберег от душманской пули. А вот ребят из своего взвода, когда уже был назначен командиром, ему пришлось потерять почти половину. Они менялись – кто-то уходил на дембель, а кто-то – в вечность. И тут ничего не изменишь: на войне как на войне…

Каждый боец отряда, собираясь на задание (операция могла длиться и неделю, и две), брал с собой рюкзак килограммов под 50-60. Основной груз – это патроны и вода. Тут арифметика простая: чем больше взял патронов, тем больше шансов у тебя остаться в живых. Ну а о ценности воды, когда даже в тени + 60, говорить излишне. Об этом лучше свидетелей тех событий никто не расскажет.

— Только там, в Афганистане, под этим нещадно палящим солнцем я смог понять, что значит для человека вода. Это – сама жизнь, ни больше ни меньше, — трудно даются эти воспоминания моему собеседнику. – …Очередную банду мы встречали у пересохшего озера Солёного. Душманы разделились на две группы и в неожиданный момент ударили по нашему отряду. Завязался крепкий бой. Мы отступали. В какой-то момент увидели, что вызванные для подкрепления «вертушки» уже улетают. А мы – несколько ребят – оставались. Рация уничтожена, еды нет, воды – крохи, до нашей части – трое с половиной суток пути. Общее решение было единогласным: пробираться к своим. Перебежками продвигались только по ночам, днем вырывали в песках укрытие, поверх натягивали специальную сетку и отсиживались. Ни курить, ни разговаривать нельзя. К концу третьего дня стало понятно: все не дойдут. До части отправили лишь одного паренька. Честно сказать, надежды уже не осталось. Смотреть на этих изможденных ребят было невыносимо: черепа, обтянутые кожей, и горящие глаза, стертые до мяса ноги и запекшиеся губы. Страшно… Когда увидели поднимающуюся над дорогой пыльную дымку, сначала приняли ее за мираж. А потом зарыдали, как дети. Взрослые мужики плакали. Это за нами ехала автоколонна. Мы дошли. Никто не сломался и никто никого не бросил. В такие моменты понимаешь, что такое мужское братство, и что значит русский характер… Сколько раз потом я пробовал подолгу не пить, но такого счастья от глотка воды, как испытал тогда, больше никогда не было.

Помнить!

— Слышал, что в других частях случались и самострелы, и факты дедовщины где-то еще всплывали наружу, но, слава богу, с таким столкнуться не пришлось. У нас всё было построено на человеческом уважении и дисциплине, — почти чеканит бывший комвзвода. – Офицеры и рядовые вместе ходили в бой и хлеб делили пополам, спали на одних камнях. Да и как иначе, когда эти парни прикрывают тебя в бою, а ты свою голову подставляешь за них? К ним прирастаешь с кожей, и если ее отрывают, то с кровью… Не описать никакими словами, насколько больно терять таких друзей. А осталось их там немало. Горели заживо в БТР, взрывались в «вертушках», их разрывало на кусочки вместе с машинами… Сколько их там погибло! Русские богатыри, совсем молодые мальчишки… Вспоминать тяжело, но забывать их имена мы права не имеем…

Так хочется жить!

Пусть вокруг война, и смерть ходит по пятам, жизнь продолжается всегда, и везде жить хочется. Своя мирная жизнь была и у советских солдат в Афганистане. Ведь и правда «после боя сердце просит музыки вдвойне»! Вечерами песни под гитару разрезали неспокойную афганскую тишину. И какие же концерты закатывали самодеятельные артисты в тельняшках! Какие голоса таились за этими обветренными юношескими лицами! В Доме офицеров солдаты записывали свои же песни на кассеты, и те расходились по другим частям, становясь почти народными армейскими.

— В 87-м мне довелось даже побывать на концерте Розенбаума в Кабуле. За одним столиком с ним сидели, — улыбается приятным образам прошлого Владимир Григорьевич. – Действительно, боевой дух музыка поднимала и вселяла уверенность, что вернемся…

После Афгана

Немногим позже вывода советских войск из Афганистана вышел указ о расформировании всех воинских частей, базировавшихся там. Вместе с этим указом закончилась и военная карьера В.Г. Николаева. Погоны военного сменились на милицейские. После 17 лет в МВД он ушел в отставку в звании майора.

Горы давно остались позади, но то, что там происходило, не забывается. «Война еще лет 7-8 жила в нём, он вскакивал по ночам, командовал взводом», — рассказывает супруга Лидия Евсеевна. А сам Владимир Григорьевич уверен: «После Афгана мы будто вдруг поняли жизнь, взглянули на нашу действительность конца 80-х по-другому. Конечно, та война была политикой. Но и необходимостью – тоже: у границ нашего государства не должно быть угроз, мы должны их защищать. И наша великая держава должна показывать свою силу и мощь. Если б Родина сказала «надо», не задумываясь, и сейчас бы взял в руки оружие. Это должно быть у каждого мужика в крови. Родина – как мать: как бы ни била, она все равно твоя мама. Единственная и любимая».

Прощайте, горы, вам видней,

Какую цену здесь платили,

Врага какого не добили,

Каких оставили друзей!

Мы уходим с Востока,

Уходим, уходим!

Елена Страхова