Со времени вывода советских войск из Афганистана прошло уже 30 лет, но в сердце каждого, кому довелось проходить там службу, Афган продолжает жить, воспоминания о нем неистребимы. Ветераны говорят, что это навсегда. Не отпускает та война и Вячеслава Георгиевича Матвеева: он все прошедшие годы тесно общается с сослуживцами и мечтает когда-нибудь вернуться в прошлое, в Афганистан.
Служу в Монголии!
Еще ни разу не приходилось слышать такого светлого, порой даже веселого повествования о войне – Вячеслав Георгиевич говорит, что хранить надо лишь добрую память, а не зацикливаться на негативе, плохого в жизни и без того хватает. Пожалуй. Но совершенно очевидно, что в прищуренных глазах и молчаливой улыбке этого человека прячется и много того, чем у мужчин делиться не принято – только в близком кругу. Вот к примеру, находясь в Афганистане, он долгое время писал родителям, что рубежи Отечества защищает в мирной и спокойной Монголии. Пошутил, не хотел, чтоб родные волновались. Но секрет раскрылся, когда семья получила благодарственное письмо за достойное воспитание сына, проходящего службу в Афганистане.
Вместо Чехословакии
В.Г. Матвеев только седьмой год, как живет в Перевозе, родина его – Пильна. Оттуда осенью 1984-го и призывался в армию. В Твери новобранцам сообщили сразу, что их рембат готовят либо в Германию, либо в Чехословакию. Но когда выдали форму, а с ней – кирзовые сапоги, старшие ребята сказали: «Вам, парни, не повезло: в «кирзачах» в Европу не отправляют». Афганистан, так Афганистан! Почему бы и нет? Молодой задор и мальчишеский интерес управляли головами тех неоперившихся солдат.
Из трехмесячного карантина (ускоренного курса подготовки) в Термезе нашему герою особенно запомнились вынимающие душу марш-броски на 25 км и поездка на завод в Харьков для обучения ремонту машин.
– 2 декабря мы приняли присягу, а в самом начале января нас перебросили «за речку». Границу пересекли на КамАЗах. Если честно, было жутковато поначалу, уже многое слышали об этой войне, – признается собеседник. – Моя гражданская специальность определила пункт моего распределения: в Хайратоне как раз уволился киномеханик.
Счастливый билет
Умение управляться с киноаппаратурой сыграло для Вячеслава Георгиевича хорошую роль и стало, можно сказать, счастливым билетиком, полученным у судьбы, ведь далеко не каждому удается заниматься мирной профессией на войне.
Но до «большого кино» надо было еще дослужить! В первый год непосредственно службы было гораздо больше. 278-я дорожно-комендантская бригада, которая пополнилась прибывшим бойцом Матвеевым, отвечала за охрану и сопровождение техники по трассе Хайратон – Кабул. Эта северная «солдатская» дорога, идущая через горы Гиндукуша и знаменитый перевал Саланг, была важнейшей транспортной артерией страны. В 1980-е годы из СССР в Афганистан по ней доставляли топливо, военные и гражданские грузы. Туда и обратно шли грузовики, фуры, автоцистерны.
– Я был назначен регулировщиком, – рассказывает ветеран. – Через каждые 60 – 70 км стояли наши взводы. Мы сопровождали колонны по подведомственному нам участку и дальше передавали под охрану другим бойцам. На раскаленной дороге при жаре под 50 стоять в бронежилете совсем несладко. Но без такой защиты никто на пост не выходил, хотя в той местности, где я служил, больших обстрелов не случалось. Это север страны, и здесь было относительно спокойно. Духи особенно лютовали на Саланге, и на «зелёнке» (зона зеленых насаждений – прим. автора), которая плохо просматривается, тоже было небезопасно.
Конечно, небезопасно было и колесить на БТРе по афганским дорогам в качестве пулеметчика, но Вячеслав Георгиевич считает, что и тут ему повезло: не пришлось участвовать в крупных операциях и попадать в серьезные перестрелки.
Важнейшее из искусств
Второй год службы стал для нашего земляка особенно запоминающимся и ярким: на 66-й машине, получившей всенародное прозвище «шишига», трое сослуживцев побывали в самых разных точках северного и северо-восточного Афганистана. В Пули-Хумри, Хинджан, Доши и рядом расположенные кишлаки ездили в основном даже без сопровождения – душманы достаточно лояльно относились к пылившей по дорогам кинобудке и не трогали. На более дальние расстояния, например, в Кабул, приходилось все-таки подстраховываться и отправляться в составе колонны. Случалось носителям киноискусства попадать и под прицельный огонь, когда, лёжа на полу своего фургона на колесах, им оставалось только молиться о спасении.
Фильмы привозили самой разной тематики и настроения, главное – чтоб боевой дух солдат поднимали. В условиях войны развернувшийся где-то между перестрелками переносной экран воспринимался как маленький праздник. Поэтому «киношников» со всем уважением встречали и свои, и афганцы. Для дружественных афганских военных русские картины присылали с титрами на их родном языке. «Однажды в благодарность за показ нас даже пригласили на ужин с афганским командиром, – вспоминает бывший солдат. – Стол изобиловал угощениями! Кормили просто от души! На этом фоне особенно бросались в глаза отсталость и нищета местного населения. Именно из-за бедственного положения многие мужчины уходили воевать в горы – там хорошо платили».
Это навсегда
За год в должности киномеханика, путешествуя по разным частям в Афгане, Вячеслав Матвеев встретил множество земляков-нижегородцев (тогда – еще горьковчан), с Александром Шляпниковым из Пальца познакомились именно там. И те армейские связи с 30-летней историей живы по сей день. Друзья живут сейчас в Киргизии, Башкирии, Украине и, не признавая никаких национальных различий, продолжают встречаться в Балашихе. Сюда ежегодно приезжают бывшие бойцы 278-ой дорожно-комендантской бригады. Хотя их бывших, наверное, не бывает. У них есть свои сообщества в соцсетях, они поддерживают друг друга. Многие отправляются по своим боевым местам, снимают видео, делятся им в Интернете. Сегодня вдоль афганских дорог уже нет завалов из взорванной и сгоревшей во время войны техники. Но сохранились скромные обелиски советским ребятам, погибшим на чужой земле. А ныне живущих их сослуживцев все так же та земля почему-то тянет и не дает покоя.
Елена Страхова
Мы в соцсетях
